”Рис-заставка^тюльпаны и бархан”
Меню сайта
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа


”Рис-заставка: унты”

РОКИРОВКА
 

Рокировка (франц. roquer - рокировать,
от roc - шахматная ладья), в шахматах -
одновременное передвижение (перестановка)
короля и ладьи с их начальных положений
(король - через одно поле влево или вправо,
ладья - на поле, через которое передвинут король).
Термин "рокировка" употребляется также в значении
перемены, перестановки (например, рокировка в политике).

(Современный энциклопедический словарь)

«Взгляните, вот портрет, и  вот другой…»
(Шекспир У., «Гамлет»)

 Эту забавную историю рассказал мне мой двоюродный братишка Сережа Горжий. А случилась она с его знакомым Виктором.

 Герой нашего повествования, Виктор, работал шофером и был парнем бывалым, как, в общем-то, практически, и все водители. И это неудивительно, ведь водитель – профессия, что ни говори, рисковая. Водитель довольно часто остается один на один с окружающей действительностью, и случись что в дороге, особенно зимой – тут надо действительно иметь недюжинную волю к жизни, такую же, как у героев рассказов замечательного писателя Джека Лондона, чтобы выйти победителем в схватке с Судьбой. И у Виктора, ввиду его молодости и некоторой бесшабашности в большинстве случаев получалось ловко обходить все ловушки, которые ему расставляла жизнь. Ну, а если и случалось пропустить некоторые удары, то произошедшее Виктор воспринимал философски и не роптал. Словом, это был нормальный парень, уверенно идущий по жизни. Вернее, едущий – шофёр ведь.

 Внешне Витёк очень походил на одного из музыкантов знаменитого когда-то ансамбля «Песняры»: густые волосы до плеч, закрывавшие уши, и усы подковкой. Если одеть его в вышитую рубаху, дать ему какой-либо струнный инструмент и поставить рядом с песнярами – зритель и не заметит подставы. Потому как Витёк будет очень органично смотреться с прославленными музыкантами. Хотя, конечно, единственные музыкальные звуки, которые Виктор мог извлечь, это были звуки клаксона его автомобиля УАЗ-452Д, или просто уазика. Свой уазик Виктор любил. Любил скупо, по-мужски, не высказывая «телячьих нежностей». Ну, любят иные водители сюсюкать насчет своих авто: моя ласточка, лошадка и прочее. Нет, единственное, что иногда позволяя себе Виктор, это грубовато похлопать по корпусу автомобиля и уважительно произнести: авто. И потому, когда ему на своём авто случилось как-то аварийно съехать в кювет (причины это мы оставляем за страницами данного повествования) и серьёзно помять правую сторону кабины, Витёк не счел нужным ставить перед руководством вопрос о замене дверки, а самолично произвел ремонт и устранение последствий аварии. Ну, не сам конечно, в полном смысле этого слова, а с помощью знакомого «костоправа», Витек смог в полной мере восстановить внешний вид своего железного коня. Да так искусно, что на первый взгляд со стороны и не заметишь, что авто побывало в аварии. И только небольшую щель, между дверкой и кузовом, в самом низу кабины, ликвидировать не удалось, там сложная конфигурация. Не получилось обеспечить первоначальную герметичность, как ни бились ребята над проблемой. Но, в конце концов, что такое небольшая щель в кабине? Да не очень и важно. Конструктивно двигатель, источник движения и заодно тепла, находится в кабине, что зимой как бы несколько нейтрализует поступление холодного воздуха в кабину через ту самую чёртову щель. В общем, соблюдался некоторый паритет, оптимальный баланс между отрицательными и положительными температурами. Тем более что Виктор, уезжая в очередной рейс, особенно в зимний период, всегда одевался достаточно солидно: короткий овчинный полушубок, пыжиковая, видевшая виды шапка, и добротные унты. Унты, мало того, что согревали ноги, но еще и придавали некоторый шик водителю, делая его немного погожим на пилота полярной авиации. Так что экипировка Виктора вполне соответствовала зимним дорогам Степного Алтая. До поры до времени. До той самой поры, пока однажды не выпало Виктору выехать в командировку в город за получением некого груза. Да не одному ему ехать, а совместно с экспедитором, Максимом. Ребята друг друга хорошо знали, поскольку работали в одной организации и частенько выполняли совместные задания начальства.

 Витек и Максим даже внешне немного походили друг на друга, Максим тоже носил усы, но небольшие, аккуратные. Поскольку работа экспедитора предполагает контакты с многочисленными людьми, от которых иной раз в большой степени зависит выполнение командировочного задания, то и одет Максим был несколько по-другому. Не без щегольства: ладная зимняя курточка, в меру потертые джинсы, модные туфли. Дополняла одежду пышная шапка из шкуры лисы-огнёвки. Известно, по одёжке встречают. Тем более что в среде товароведов и вообще работников складского хозяйства большой процент составляют женщины, то, само собой понятно, имелся прямой смысл немного пофорсить. Ибо, что греха таить, случается в командировках, как гласит народная мудрость, иной раз так есть захочется, что переночевать негде. Но если ты молод, внешне выглядишь браво, улыбчив, к месту вставляешь шутку, словом, обаятелен, то возникающие проблемы решаются намного легче. В том числе и с романтическим ужином. Да.

 Так вот, выехали наши друзья ранним утречком, навстречу только-только поднимающемуся багровому зимнему солнцу. Мотор гудел ровно, лобастый уазик упрямо таранил встречный морозный воздух. Дорога без сопротивления ложилась под колеса – еще не настало время воющих метелей, с лёгкостью перемещающих десятки тонн снега, и способных в одночасье наглухо перекрыть путь любому транспорту.

 Пейзаж Степного Алтая не балует путешественника особыми красотами. Географически это степная зона, безо всяких возвышенностей и низменностей, разбитая на прямоугольники полей лентами лесопосадок, часть из которых посажена еще во времена оны. В годы того самого тоталитаризма. Была такая концепция – разбивать лесополосы, способствующие задержке весенней влаги, столь необходимой бесчисленным сельскохозяйственным угодьям в засушливый год, и не дающим особо разгуляться буйным ветрам на степных просторах. Полосы эти сажали тогда преимущественно из клена, тополей и яблонь-дичков. Эти лесополосы также давали приют бесчисленным птицам, в том числе и хищным, зорко контролировавших многочисленное поголовье мышей и сусликов, этих извечных врагов урожая, не давая выйти ему за разумные пределы. Здесь же находили приют зайцы и пережидали непогоду лисы и корсаки. Позднее стали практиковать более культурные посадки: в середине береза, по краям – облепиха, а окаймляла лесополосу черная смородина. И это было очень верное решение, потому как такая лесополоса, кроме своей основной задачи, ещё давала крестьянам и ценные ягоды. И, как сейчас бы сказали, был еще один бонус – в таких лесопосадках очень хорошо произрастали грибы, в иные годы их собирали мешками и вывозили телегами. А ещё проезжающему путнику встречались колки – различной величины массивы березняка вдоль извилистых мелководных речушек, в которых воды в середине лета – воробью по колено, а также у небольших степных озёр, в которых в изобилии водится самая распространённая рыба Алтая – карась. Лишь ближе к границе с Горным Алтаем березняки становились гуще и обширнее, и вдобавок появлялись ленточные сосновые боры. В общем, летом глаз путника немножко радует изумрудная зелень колков и лугового разнотравья, полей колышущейся волнами пшеницы, золотистых подсолнухов и стоящей зеленой стеной кукурузы.

 Но то – летом. А вот зимой… Зимой поездка уныла, монотонна, как скучная лекция, ибо не за что зацепиться глазу путешественника: вокруг только белая равнина, пересеченная тёмными полосками оголённых лесопосадок, да серое полотно дороги, если оно не переметено снежными сугробами. В общем, такая поездка навевает дремоту и скуку. И единственный способ скрасить поездку – это беседа с напарником. Вот этим и развлекались Витёк с Максимом, перескакивая с темы на тему и вновь возвращаясь к ранее говоренному, обсуждая всё, к чему они имели отношение, равно как и то, к чему не имели. А что еще делать в дороге? Ну, не курить же сигарету за сигаретой, хотя и это присутствовало.

 Так за разговорами незаметно шло время, оставались позади десятки километров дороги, и вроде бы ничего не нарушало относительного комфорта езды, но у Максима начала постепенно мерзнуть правая нога. Да, та самая проклятая щель таки дала о себе знать. Холод, пробивавшийся снизу в кабину, обволакивал щегольскую обувь Максима, и пальцы правой ноги начали ощутимо мерзнуть. Максим, насколько это можно было, переместил ноги влево, потом скрестил ноги, прижав правую поближе к тёплому кожуху двигателя, но это мало помогало, да и не высидишь долго в такой позе, ибо теперь начинала мерзнуть левая нога. Постепенно, вслед за мизинцем, начали мерзнуть и остальные пальцы. Максим перебирал ногами, словно застоявшийся боевой конь при звуках полковой трубы, пробовал шевелить пальцами на ногах, но холод медленно и упорно продолжал творить своё коварное дело. Левая нога окончательно застыла и Максим не выдержал:

 - Витёк, чёрт тебя побери с твоей кабиной! Нога правая совсем замерзла. Дует с снизу сильно. Когда кабину сделаешь нормально?

 Витек осуждающе цокал языком, покачал головой, сдвинул шапку на затылок.

 - Ты так, Максим, говоришь, как будто я первый день за рулём. Да хрен там что сделаешь! Надо порог кабины вырезать и кусок кабины, новый вставлять. А где его сейчас возьмешь? Не так просто. Обещали ребята достать. Но когда это будет? Ты шевели ногами, Макс, разгоняй кровь…

 - Скажешь тоже! Умный ты, Витёк! Да я всё время шевелю пальцами, а толку? Маршировать мне, что ли прикажешь? Может быть, мне проще за машиной бежать? Чтобы кровь разогнать? Я же до Барнаула задубею совсем… - продолжал сетовать на судьбу Максим.

 - Эх, Макс, проблемный ты мужик! Вот скажи мне, какой идиот едет зимой в командировку, обутый в летние туфли? Неправильно говорят, дескать, форс мороза не боится. Боится форс мороза. Это, вон, по тебе видно. – Витёк неодобрительно покосился на Максима.

 - Ну, ты даешь, Витёк! Какой такой форс?! И что ж мне, одеться как почтальону Печкину, брезентовый плащ накинуть, дырявый треух да кирзачи с портянками?

 - Ну, кирзачи, не кирзачи, а всё ж таки что-нибудь посущественней обуть надо было в дорогу. Ботинки теплые, например. Зима ведь у нас. Ты не забыл?

 - Да ладно тебе юморить. – буркнул Максим, - Тоже мне, Петросян нашелся.

 Витёк благоразумно не поддержал навязываемую ему Максимом дискуссию, а замолчал, обдумывая сложившееся положение. И впрямь, получалось как-то не очень. Не по-товарищески получалось. Ему, водителю, комфортно ехать, он одет в овчинный полушубочек, на ногах – добротные унты, а вот его пассажиру и как бы старшему по командировке, приятелю Максиму, докучает холод. И как ни крути, а всё-таки есть тут его, Виктора, вина. За автомобиль ведь он отвечает, следовательно, и за комфорт пассажира – тоже. А Максима, видать прижимает нешуточно, раз у него настроение начало портиться. Проблема требовала решения, а оно, как назло, не приходило на ум. А ехать еще ой как далеко! Тряпками, что ли, заткнуть эту проклятую щель? Да как-то несолидно, хотя на крайний случай сойдет, поискать надо под сиденьем обтирочную ветошь, и пусть Макс с помощью отвертки законопатит. Правда, всякий раз после остановки придется вновь конопатить, но, как вариант, годится. И на этом фантазия Виктора начала пасовать.

 Но Витёк, крепко сжимая в руках баранку, и давя на газ, напряженно продолжал думать. И не бесплодно! Нужное решение пришло как–то вдруг, этаким высверком молнии. Без всяких там ассоциаций, аллюзий и перебора бесчисленных вариантов, коими так любят обставлять мыслительный процесс интеллигенты. Решение это выглядело логичным и красивым. И тем более – простым, не затратным, а потому выполнимым. Прямо здесь и сейчас. Витёк заулыбался и, сбавив скорость, прижался к обочине, заглушил мотор и весело окликнул Максима:

 - Эй, Максим, чо приуныл? Совсем залубенел, экспедитор? Да не сиди ты букой, выход есть. Как говорится, для милого дружка – и сережку из ушка. Щас решим твою проблему!

 - Ну… - буркнул Максим, не врубаясь в ситуацию.

 - Баранки гну! – заржал Витёк. – Гляжу, ты действительно задубел. И вдобавок, ещё не только ноги, но и мозги застыли – ваще не врубаешься, кореш. А мы с тобой сейчас что? А мы сейчас с тобой рокировку сделаем.

 - Какую еще рокировку? – недоуменно вытаращил глаза Максим.  - Какую, какую… Точно, у тебя мозги застыли, как холодец. Медленно соображаешь – ухмыльнулся Витек. - У нас ведь с тобой, Макс, один размер обуви? Один. Вот тебе и условия для рокировки. Так что скидывай свою правую туфлю, а я тебе свой унт отдам. У меня-то правая нога возле двигателя. Ей тепло. А тебя от холода мой унт защитит. И будет всё в ажуре.

 До Максима, наконец, дошло. Он заулыбался, подняв ногу, проворно снял и передал правую обувку Виктору, получив взамен мохнатый и тёплый унт. Помял застывшие пальцы ноги, согревая их, затем погрузил застывшую ногу в теплое нутро зимней обуви.

 - Вот это кайф! – Лицо Максима расплылось в довольной улыбке. – Как в раю нога! - А то! – самодовольно хмыкнул Витек, притопывая правой ногой, приноравливаясь к новой обуви.- Унты – они и в Африке унты.

 - А кому они в Африке нужны? – полюбопытствовал повеселевший Максим. – Неграм, что ли?

 - Неграм не нужны, – покладисто согласился Витёк, – это просто присловье такое. Фигура речи. Ну, чо, погнали дальше?

 И наши командированные путешественники «погнали дальше». Теперь, когда благодаря рокировке температурный статус-кво в кабине восстановился, и Максим почувствовал себя веселей. К нему вновь вернулось хорошее расположение духа. Унт исправно грел правую ногу, она уютно покоилась в теплой обуви. И напрасно встречный морозный воздух, настырно протискиваясь в щель между дверцей кабины и корпусом, пытался понизить градус – унт успешно отражал атаку. Еще бы! Унты – это вообще незаменимая вещь в холодное время года. В былые времена, когда в самолетах были неотапливаемые, а то и вовсе открытые кабины самолетов, именно такая обувь, как унты и делала возможным полеты на больших высотах, где, как известно очень низкие температуры. Ведь лётчик – не кочегар на паровозе, который постоянно в движении, кидает уголёк в топку паровоза, и потому не мёрзнет, лётчик сидит неподвижно за штурвалом и потому теплая обувь ему жизненно необходима. Впрочем, как и водителю автомобиля – если кабина холодная. Примерно такие мысли занимали Максима и он уже начал подумывать: а не приобрести и ему унты? А что? Ведь приходится ездить зимой на дальние расстояния, И мало ли что может случиться в дороге? Вот как сегодня. Да и вообще, вдруг машина сломается в пути? А морозы в Сибири – будь здоров! Не пофорсишь шибко при леденящем ветерке – мигом душу выдует. Враз замерзнешь в щегольской обуви. Да, над приобретением унтов стоит подумать…

 Эти практичные, здравые рассуждения Максима были вдруг прерваны предложением Виктора: - Слушай, Макс! Сейчас по дороге будет большая заправка, бензин надо залить. А там же есть и столовая. Может, заодно и мы подзаправимся, перекусим горяченького? Ты как, непротив?

 Максим был очень даже непротив, и Виктор, включив правый поворот и сбросив скорость, начал подруливать к автозаправке, нацеливаясь на свободную бензоколонку. Аккуратно притерев машину к колонке, Виктор молодецким скоком выпрыгнул из кабины, натренированным движением вставил дуло заправочного пистолета в горловину топливного бака. Затем, на ходу доставая и отсчитывая деньги, направился к кассе автозаправки. Присутствовавший на заправке народ, разом забыв свои дела, с неподдельным интересом уставился на шагающего Виктора, переглядываясь и недоуменно пожимая плечами.

 Что за клоунада такая? Или это есть самый писк столичной моды, докатившийся до нашей глубинки? У них там, в столице, иной раз такое выдадут, что хоть стой, хоть падай. Как то было у них модным делом держать во рту детскую соску-пустышку, то на танцы стали приходить в рваных на коленях джинсах. Не то, чтобы в старых и потрепанных, нет. Специально новые джинсы увечат и в таком виде щеголяют. А по телику иной раз таких экземпляров показывают – содрогнуться от ужаса можно. Это же надо – так себя уродовать! С раздвоенными языками, с растянутыми чуть ли не до плеч мочками ушей, с пластмассовыми дисками, вставленными в нижнюю губу, с татуировками на всё лицо, с кольцами в носу. Какие-то заклепки в кожу лица вставляют. Пирсинг называется. В общем, кунсткамера какая-то. И ладно бы, если бы это были какие-то аборигены африканские или австралийские. Они нецивилизованные, и понятия о красоте у них свои. Да и тёплый климат позволяет им носить кольца в носу. Суровый же сибирский климат кольцо в носу как украшение исключает напрочь из-за насморков. У нас разве что свиньям вставляют металлические кольца в рыло, чтобы не подрывали устои и не расшатывали скрепы свинарника.

 Так что к африканцам или австралийцам нет никаких претензий. Они имеют право украшать себя как вздумается, и одеваться по своему разумению. Пусть и несколько странным для нас образом. А вот когда наш брат славянин, россиянин, выкидывает такие, с позволения сказать, коленца, вот это действительно удивительно и ставит в тупик! Наверно, и этот чудик-водитель, с песняровскими усами, беззаботно шагающий в унте и в летнем полуботинке тоже из этого племени полоумных. Вид, конечно, у него очень придурковатый в такой обуви. Но держится независимо, как будто так и надо. Умора, да и только.

 Так или примерно так ошарашенные сторонние наблюдатели думали, разглядывая Виктора, который ни сном, ни духом не подозревая, что стал объектом пристального внимания окружающих, с зажатыми в кулаке деньгами прямил свой путь к кассе заправочной станции. А тут и Максим, обойдя кузов автомобиля, очень вовремя вышел на всеобщее обозрение, также явив народу свой несколько своеобразный облик. Ну, тут уж народ не выдержал. На заправке обвально грянул хохот. Хохотали все: и водители, и служащие заправки, и пассажиры подъехавшего автобуса междугороднего сообщения.

 Наши друзья в недоумении остановились, оглядываясь по сторонам, поначалу не поняв причины хохота. Однако по направленным на них взглядам окружающих друзья быстро смекнули, что смеются над ними. Но с чего вдруг? Но стоило им только взглянуть друг на друга, как недоумение их быстро рассеялось, и всё стало сразу ясно и понятно. Рокировка!! Именно эта чёртова рокировка унта и туфли, о которой они просто позабыли за разговорами, и стала причиной взрывного веселья. Да и то – не каждый день такое увидишь, если увидишь вообще!

 Но наши приятели лишь на мгновение замешкались, а потом сами захохотали, разглядывая друг друга. Объясняться народу они не стали, да и как объяснишь всем? Да и зачем? Хохма состоялась, ситуацию не переиграешь, и пусть каждый думает о них, всё, что ему подскажет собственное воображение. Вокруг улыбалась толпа, и под это весёлое сопровождение Виктор расплатился за топливо и заправил автомобиль. Максим же продолжал следовать за ним, справедливо рассудив, что направляясь в столовую водиночку, он будет выглядеть, словно сельский дурачок, а вот если они зайдут в помещение с Виктором, то в этом может просматриваться некая система, какой-то смысл.

Вот такая рокировка случилась когда-то.

(Июнь 2015 года)

 
НАЗАД
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Друзья сайта
  • Создать сайт
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Все проекты компании
  • Copyright MyCorp © 2024
    Конструктор сайтов - uCoz